Сага о Великой Битве

Средь диких, необузданных пороков 
Забыл себя в кромешной Тьме.
Достигнув дна, узрел падшего Бога,
Убитого погибели плодами дел.

 I.Яр

*навь*

​​Вязкий туман застилал мрачное подземелье. На полу лежал человек в грязных лохмотьях и смотрел в одну точку невидящим взглядом. Сколько он так лежал, опутанный мерзкими коричневыми щупальцами, не знал никто. Гулкий удар пробил в потолке отверстие и сверху посыпались тяжелые камни:

​​— Вылезай! — к ногам пленника упал конец верёвки, на его освобождение оставались секунды.

​​— Кто ты? Что это? — внезапное пробуждение застало врасплох, он не верил не то что в спасение, но и в своё существование.

— Быстрее!

​​Вили резко встал, рывком сдёрнув с себя липкие путы, и полез вверх. Вся пещера мерзко зашипела, тысячами глаз пронизывая беглеца ненавидящим взглядом, сжимая его сердце от ужаса. Чёрный и едкий пот залил глаза, смешавшись с проступившими слезами, но он смог выбраться и осознать, что веками был в плену.

​​— Где мы? — Вили удивленно осмотрелся, увидел низкое зловещее небо над головой и вздрогнул от нарастающего гула из-под земли.

​​— Бежим! — Яр устремился к переливающемуся всеми цветами радуги шару, словно вырезанному в пространстве из света. Земля резко содрогнулась и изо всех щелей выстрелил едкий коричневый дым, вслед за которым вылезли длинные мерзкие щупальца, шарящие по поверхности. Гады были везде: они падали сверху, катились спутанными комьями со всех сторон, шипели и высовывали свои зловещие облики из-под земли. Вокруг них смыкалось плотное кольцо из мутных фигур зверолюдей — казалось, вся нечисть вышла на охоту. В два прыжка оба витязя оказались внутри шара, растворившись на мгновение в бесконечности и оказавшись затем в тесной комнате.

​​— Дыши глубже, сейчас тебя будет рвать. То, что ты увидишь — твои мыслеобразы. Пей! — Яр протянул флягу с терпким отваром трав и тихо начал читать древнее заклинание.

​​Пришлось пить. Тошнота, тут же жар, тело словно стало выворачиваться наизнанку и началась безудержная рвота мутной слизью, заполненной мерзкими червями с чудовищными человеческими обликами на головах, тут же втекающая сквозь землю в адские миры. Прошла минута, другая, Вили лежал на животе внутри ярко-красного шара, очерченного Яром, и переводил дыхание, пытаясь овладеть своим телом и привыкнуть к новой внутренней волне.

​​— Ничего не помнишь, будто заново родился. Не знаешь кто ты, как оказался в плену и кем был до того, где сейчас и что делать — будь спокоен, пройдёт немного времени, всё вспомнишь и будешь готов воевать.

​​— Воевать? — Вили в последний раз вырвало. Он словно впервые услышал свой голос, в голове бешено пульсировало.

​​— Да, воевать, видел с кем. Этот мир захвачен огромной гидрой-паразитом, которая питается такими как мы. У неё есть тёмные служители и множество рабов.

​​— Кто я такой? — бывший пленник перевернулся на спину и приподнялся. Он впервые почувствовал себя в этом теле цельным и закрепил своё внимание на ярком.

​​— Вечный и бесконечный Дух. Находишься здесь в результате невежественных поступков. Твоё тело в этом мире создано из желаний и чувств.

— Почему ты меня вытащил?

​​— Услышал Зов. Прийти и спасти — мой долг. — Яр пронзительно взглянул и сделал большой глоток из фляги.

— Откуда это знаешь? Кто тебя послал?

​​— Отсюда. — Яр уверенным движением показал на своё сердце и из его глаз сверкнули молнии, осветив комнату, отчего освобождённый почувствовал себя увереннее.

— Послал Отец. За тобой и такими как мы.

*явь*

​​Апрель. Цветы. Ласточки. Больверк с трудом открыл глаза. Было уже полдесятого «утра» и он вновь проснулся с разбитой головой и тяжестью в тощем и скованном теле. Сон, наполненный кошмарами, совсем не придал сил, отчего пробуждение было мучительным. Трудовые будни вновь начались с опоздания на работу, к которой он относился как и ко всему в этой жизни: безразлично. Умылся, уныло оделся, глядя в зеркало, поморщился от вида своих провалившихся глаз и оцарапанного лица, на котором чернели круги. «Пора завязывать с бухлом» — выдавил из себя обязательное утреннее заклинание и вроде полегчало. Надо было идти на работу и делать там озабоченный вид, что его интересуют чужие цели.

​​Войдя в кабинет, с ненавистью оглядел свою тюрьму и уселся за рабочее место. Думать не хотелось. Жить не хотелось. Хотелось лишь побыстрее сдохнуть и закончить эти мучения, но даже в этом ему было отказано. Больверк убеждался в этом не один раз: какая-то неведомая сила не давала ему себя убить окончательно. Вчера, как и позавчера и долгие месяцы до того, он опять напился в одиночку до беспамятства и не помнил как провёл вечер. Это и было его целью: закрыться от мира и деть куда-то на время разум, чтобы не видеть всего этого мрака. Единственным рваным воспоминанием была жуткая картина как он шёл куда-то ночью по рельсам, еле волоча ноги, опустив голову и заглушая внутренний голос душераздирающим чёрным металлом, как вдруг неведомая внутренняя сила, подхватив его за позвоночник, резко швырнула немощное тело влево на обочину. Через секунду из-за спины вылетел поезд, который шел на полной скорости и, как оказалось, отчаянно гудел. Больверк, как труп, упал на землю лицом вниз, даже не закрыв глаза. «Опять не дали сдохнуть…»

А может, дали?

*навь*

​​— Гидра будто разумна и личностна, создаваемая нашим невежеством. Тварь с наслаждением питается жизненной силой, черпая её из нашего предательства самих себя в яви. Омороченный человек, захваченный подсунутыми ею образами, напитывает эту бездну и, вместе с тем, всё более попадает в плен. Но эти мысли она не рождает — она их только размножает, вовремя подсовывая как искушение – ступень духовного развития. Заглянув в пещеру перед твоим освобождением, увидел как она кишела ужасными существами, которым ты словно вторил в такт и дёргался, но мне было ясно, что они — это ты, точнее твои мыслеобразы, а ты сам — существо божественное. Беда в том, что граница между тобой и нечистью постоянно расплывалась, окончательно решить вопрос было вообще невозможно до некоторого времени, пока я не осознал как освобождать пленников раз и навсегда. — Яр сделал ещё глоток и медленно выдохнул. Говорить в этом мире было тяжело.

​​— Как тебе удалось? — Вили уже пришел в себя и его горящее ярким тёмно-оранжевым огнём полупрозрачное тело стремительно наливалось светлой силой. Он уверенно перестраивал своё сознание, отвергая муть целыми слоями, что проваливались под землю, делая витязя всё легче.

​​— Пробудился и освободил себя. — Яр поднял глаза, в которых горела стальная решимость.

— Проснулся в подземелье? Сам? Как?

​​— Да. Однажды в яви увидел эту тварь в себе и осознал морок как часть себя, как последствия своих решений за множество воплощений. И ужаснулся, так как ничего светлого в себе не увидел – лишь ненависть и боль. Приняв решение сражаться за жизнь там, смог освободиться здесь, получив на то позволение. Хотя не всё так просто, конечно… Ты позже поймешь кто я и всё встанет на свои места.

— Хорошо. Что делать?

— Собирать Войско. Будем воевать до Великой Победы.

— Ты собираешься освободить всех, кто зовёт?

​​— Мы. В силу своего предназначения, ты был спрятан на самой глубине. Твоя руна — первая в Круге, так отвечаешь за Начало нового витка развития. Во всём, что есть. Рождаешь из Тьмы Первое Творение — изначальный «толчок снизу», колебание, заполняющее всё тёмной материей, которую упорядочиваю через образы и сжигаю старое, вдыхая новое веяние. Сгораю и возрождаюсь в Вечном Огне. Теперь мы ведаем самыми тёмными закоулками вселенной, для того и испытали столь глубокое предательство себя. И выбрались. Так пробуждение Братства стало неизбежным.

— Равно как и победа?

​​— Равно как и неизбежность Последней Битвы. Пойдём, нас ждут наверху. — Яр пнул трухлявую дверь и впустил в убежище серый туман. Впереди была тяжелая ночь…

II. Кресение

*навь*

​​Режущим гулом давило виски низкое грязно-оранжевое небо, зловеще нависали кислотные тучи, а мёртвая земля выплёвывала струи гадкого чёрного смрада. Дыхание двух странников сдавливало тяжелой сыростью из-за едкой плесени, которая, казалось, росла прямо в воздухе.

​​— Расскажи, как именно освободился в яви — хочу понять, с кем имею дело. И как это всё взаимосвязано. — Вили, выбирая скорость передвижения, с удивлением отметил, что может двигаться очень быстро, оставляя за собой тёмно-красный огненный смерч, испепеляющий мрак.

​​— Хорошо. Сейчас мы в мире нави — это мир духов и умерших людей, непроявленное. На первом уровне начиная со дна. Что соответствует чувствам, желаниям и намерениям, испытываемым тобою в мире явном. Тот, который сейчас в яви лежит на кровати и спит, сделан из плоти, из углерода. Здесь ты проявлен в более разряженной материи в огненном теле и, в каком-то смысле, более настоящий, чем там. Раньше этот мир так чётко осознавал только после смерти. Теперь же это сделал будучи в воплощении — тому причиной смена эпох и качественное преображение вселенной и нашего плотного мира в частности: на смену углероду приходит кремний, что означает необходимость резкого скачка в развитии. Человечество ждёт Переход к исследованию частот колебания материи в новой октаве, где безграничные возможности для развития нас как существ, созданных из Света. Будет убрана «завеса», отделяющая от осознания и полного принятия Единства. Для этого должен придти Единый и открыть Врата Света. Порог прохождения очень труден – все несовершенства души должны быть проявлены, осознаны и убраны как явление. Вся ненависть должна быть сожжена в Живом Огне. Так каждый человек будет поставлен перед выбором, главным и последним. Те, кто пойдут вверх, получат новые световые тела с самыми смелыми возможностями. Те, кто вниз — во Тьму становиться одномерным. Для осознанного выбора мы должны пройти все уроки Тьмы, чем и занимались последние тысячи лет: наших встреч с тобой было бесчисленное множество, мы многократно пытались спасти друг друга и наших братьев с сёстрами, но тварь вновь и вновь оказывалась сильнее — так погружались всё глубже на дно, где окончательно забыли свою божественную природу. Мы шли, идём и будем идти вместе, все делая один обряд. И падали вместе. Так твой плен — это и мой плен, потому что мы связаны Единым. В каком-то смысле, ты — это я, одно из моих качеств. На тебя смотрю как на часть себя и поиск места твоего заточения для меня есть самоисцеление.

​​— А эта тварь с щупальцами тогда кто?

​​— Это совокупное невежество людей, проявленное в этом мире в таком вот ужасном виде. — Яр, взмахнув рукой, будто изнутри себя прорисовал то, о чём говорил. Картина была удивительно живая: светящаяся палитра ярких красок, вторя каждому его слову, вихрем закружилась вокруг, перемешалась и стала грязно-коричневой отравой, состоящей из переплетённых змей. Затем краски чудесным образом вспыхнули и развернулись в радугу, озарив сиянием все миры и наполнив их целебным благоуханием.

​​— Гидра — это предательство человечеством Жизни, пространство боли в Сознании, замутняющее каждый из миров. Неисследованная тёмная материя, непознанное, облеченное в самые мерзкие формы, что вообще могут существовать. Неупорядоченное Движение. Небесный Отец наделил Богов и людей способностью воплощения образов и мы, ослеплённые ненавистью, гордыней и невежеством, создали эту тварь и её служителей. Из самих себя, потому несём полную ответственность. Так вселенная поставлена на грань гибели, что и толкнуло нас как разумные силы, сотворяющие и поддерживающие мироздание, на пробуждение и осознанное исцеление. Живым Огнём. Темней всего перед рассветом. Но мы уже светимся.

— Как освободился от неё?

​​— Когда там, в яви, осознал себя падшим, тёмным, одержимым, переполненным бесами. Когда, отчаявшись, увидел гидру в себе там также явно как здесь и сражался с ней впервые не на жизнь, а на смерть. Когда победил её впервые и осознал свою божественную природу. Когда принял Отца. То была моя первая Битва после пробуждения. И там, и здесь. Все миры заключены в Одном.

— Расскажешь как?

*явь*

​​— Здесь будет русская власть. Хочет кто-то этого, не хочет — будет так. — Хеймдалль внушительным голосом, проникновенно смотря в глаза, уверенно говорил с Больверком о скором светлом будущем, на пути к которому они наконец и встретились. Страж Богов, видящий насквозь, отметил, что света в собеседнике стало больше, чем морока, а значит и везде так. Его способность видеть и слышать всё делала встречи с ним меняющими жизнь к лучшему раз и навсегда, а седина лишь подчеркивала исходящее от него ровное внутреннее белое свечение. Уютное южное кафе, освежающий ветер, неслучайное знакомство. Русское море.

​​Долгий и откровенный разговор, не покидающее ощущение предопределенности этой встречи и всего сказанного. Впереди долгий путь. Прощание. Вещи на заднем сиденье внедорожника. Открытая дверь и Больверк перед ней. Машина дернулась и заднее колесо наехало на ногу. Случайность… Просьба отъехать и освободить ногу.

​​Светлейший из Асов, выйдя из машины, с удивлением смотрел на так спокойно переносящего боль Высокого. Короткая фраза, и оба навсегда поверили друг в друга.

 *навь*

​​Сожжённое тело, тягуче обволакиваемое струпьями, коричневой точкой заполняло всё пространство непрерывно ощущаемой боли. Невесомость, отсутствие верха и низа, непознаваемое, убивающее само себя — Яр растворялся в тумане безвременья, распятый изнутри беспокойством вечности. Смотреть было нечем и некуда. Двигаться тоже. Тьма, пожирающая саму себя, была всем, что есть.

​​Внезапное озарение и искрящаяся белая плотность как покрывало застелила беспредельностью грани его искажений. Ярый Огонь, всепроникающий сквозь безмолвие вечности, стал его телом. Чарами Огня увидев себя, Яр осознал себя, свою неминуемую смерть, вспыхнул ярко красным светом и принял решение спастись от гибели в яви за миг до рокового удара. Успеть выбросить себя на обочину и выжить, превратившись из дракона в человека. Впитав тот мрачный мир в точку и развернув его во времени в явном мире. Чтобы спустившись до дна и взяв с собой всю боль, вновь возродиться в срединном мире. Исцелившись от смертельной одержимости.

*явь*

​​Лёгкая женская рука любя била по спине прутиком, но он ничего не чувствовал. Больверк был мёртв: его сознание кишело заблудшими душами мёртвых людей, которые крепко держали его в тисках, страдая в тёмных мирах. По большому счету, это был самый настоящий ад наяву, но сегодня он впервые был готов пройти огненный путь и освободиться. Сегодня был день Битвы, к которой Больверк готовился всю жизнь и которую проигрывал. Огонь не появлялся в его теле и наблюдающие за обрядом огненного очищения русские люди были удивлены его безжизненному состоянию. Каждый из проходящих до него порку огненными розгами орал и матерился, дёргался и горел, изгоняя нечистое, но тут явно было что-то не так.

​​— Ты же ничего не чувствуешь, да? — вкрадчиво спросила Хельга, продолжая мягко и настойчиво бить прутом по спине, выдавливая синяки из сжатого в мёртвый комок боли тела.

— Нет. Принял боль как должное и живу этим.

​​Ей ничего не оставалось, как продолжить действие и пороть дальше безжизненное каменное тело, которое никак не реагировало на то, что живых людей доводило до ярости. Огня в нём не было, была лишь ненависть и боль. Как можно изгнать нечистое из трупа?

​​Прут уже не бил, Больверк поднялся, испытывая двоякое чувство: с одной стороны, его распирала гордыня от своей неязвимости, а с другой, он был рад, что выдержал хотя бы это. Сам факт Битвы уже был победой.

​​— Это был лучший массаж в моей жизни, Тор. — Больверк натянуто, сдерживая скребущих на душе кошек, улыбнулся брату, который тоже был явно одержим, и пошел спать к костру. Последние несколько лет общение с людьми стало причинять ему тягостную душевную боль, к которой он со временем привык. Больверк однажды осознал, что стал видеть в человеке самые потаённые тёмные секреты, видел будущее, прошлые воплощения, чувствовал страдания и болезни окружающих и режущая скорбь распирала его сердце. Видел как люди опускаются, врут, убивают себя и ничего с этим поделать было нельзя, как и с самим собой таким же. Одержатели, владеющие его сознанием, рисовали жуткие образы как они в безудержной ненависти убивают и расчленяют собеседника самыми изощренными способами, равно как и тот убивает подлым ударом в спину, растягивая мучения на долгие часы. Зверские убийства, кровавое насилие, сопровождающееся злорадным и мерзким смехом, всевозможные извращения, от которых стыла кровь в жилах, красочно и обыденно представали в воображении злодея, втекая в его сознание всё сильнее с каждым днём. Мысленно он, впадая в нечистое, унижал, убивал и издевался над всеми, кого видел вокруг и внутри, с одной стороны, ему было мерзко от самого себя такого, а с другой — кто-то неуловимый злорадно потирал ладошки и ликовал. Больверк искал выход в одурманивающих веществах, но они только усугубляли одержание, привлекая в его сознание всё новых и новых обитателей, и чем дальше — тем сильнее была их ненависть. Постоянные усилия воли требовались, чтобы сдерживаться на людях и прятать свои мысли, играя желваками. Нужно было противостоять тем, кто жаждал мести и ненавидел всех за всё. Они жили в нём. Все. Они были им. Все. И все хотели убивать, убивать, убивать. И они убивали. Его. Ведь им всё равно кого убивать. Больверк непрерывно направлял их ненависть на себя, вовнутрь, иначе просто не мог, потому его тело при высоком росте было серым, тощим и сжатым в один большой зажим. За глаза его называли кощеем бессмертным, не понимая насколько это близко к истине. Злодей только потом, будучи живым, осознал, что на самом деле был в аду, но сейчас он шёл спать, чтобы хоть на время забыться и деть куда-то ненавистное скованное тело. Чтобы провалиться в безвременье и сражаться там — война была его жизнью. Точнее, он воевал за жизнь. Постоянно. Вечность.

​​Утро было необычным. Глаза открылись с нарастающей душевной болью от осознания глубины своего падения в этом скованном теле. Но сегодня что-то новое дало ему силы встать и идти. Движение с Дедом было тем самым новым: Больверк впервые ощутил течение жизни — тело стало двигаться более плавно и уверенно. Приятные ощущения покалывающего спокойствия растекались по рукам и ногам.

​​Ладная, красивая, русская девушка и Богиня исцеления бережно продолжала очищение сознания Живым Огнём. Её прутик с любовью опускался на спины людей, уставших от ненависти и решившихся пройти Кресение — огненное очищение, отчего они бесновались, ругались матом, тела их непроизвольно крутились и дёргались от болезненного осознания одержимости. Прикосновение к тёмным мирам в огненном состоянии было настоящим испытанием духа: при порке, от легких с виду ударов, человек быстро входил в состояние повышенного осознания своих тонких тел, по которым и приходились удары и от уровня развития которых зависели ощущения. Приходилось заново проживать свою боль, прожигая её и пересматривая принятые решения, ставшие причиной страданий. Освещая огнём осознания цепочки болезненных образов, пространство боли в сознании превращалось в светлую память и морок таял. Плотное тело отвечало криками, рывками, вызванными лопающимися зажимами и высвобождением души как огненной силы. И очищением от ненависти. Через боль от прошлой боли.

​​У костра на поляне в лесу и в полдень Огонь имел наибольшую силу. Больверк был в нём. Он, как и все, выписывал на бумагу изливающуюся чёрную ненависть и сжигал её затем в огне. Писанка — древний и очень сильный способ очищения сознания, ныне недоступный для широкого круга людей, предпочитающего соглашаться с поражениями сознания и носить камни на душе. В результате духовного забвения, сильнейший белый народ, добрый и одарённый, оказался в ловушке невежества, позабыв способы самоочищения. Многие люди перестали видеть, чем наполняют своё сознание и стали одержимыми злыми духами – вихрями чрезмерия и силой разрушения, что пронизывают и наполняют сознание через оценку, осуждение, гордыню. Увидев однажды сознание как среду, заполненную образами, навсегда становится ясно как ненависть сковывает душу и приводит тело в напряжение – движение сжатия, которое можно только убрать, разобрав и устранив причину — некое событие, на основе которого принято решение ненавидеть мир в том или ином виде. А все события этой жизни есть следствие деяний из прошлых воплощений, как день сегодняшний есть продолжение дня вчерашнего. И оттуда, из прошлого и тянется ненависть к миру, что и породила бездну павших душ. Что стала стремительно проявляться в яви и проявится полностью, открыв все тайны мироздания для человечества.

​​Каждый человек родом из детства, когда и принято большинство решений, ведущих к страданиям, на которые затем всю жизнь нанизываются образы действия мести и ненависти. В силу чистоты сознания и чувствительности души и тела, эти решения забываются, но от этого не перестают работать, убивая мир и наполняя личность злыми духами. Каждый из которых приглашает ещё семерых и открывает дверь для всей бездны. Так от нежелания осознать полученные уроки и взрастить Дух люди становятся заложниками обитателей нижних миров. А после смерти становятся теми, кто держит живых в заложниках, возвращая долг. Принявшие же решение сражаться за свою жизнь, сидящие у костра и находящиеся в непрерывном поиске внутреннего зверя добрые люди, выписывали накопленную боль на бумагу, которую затем кидали в костёр, давая огню сжечь свою ненависть. После чего добровольно шли на порку огненными розгами. Для самозажжения.

​​От легких с виду ударов, наполняющих яростью огненное тело движения, открывалась возможность заглянуть в глубины своего сознания и достать оттуда на свет давно забытые душевные страдания, уложенные в омертвелую цепочку образов. Вчера Больверк так не смог — его боль оказалась спрятана за семью печатями, чтобы открыть которые следовало пройти через сильнейшее потрясение на грани безумия: выписывая на бумагу запрятанную от самого себя боль, он, словно разматывая клубок, был не в силах остановиться и писал, писал, писал, не отрывая ручку от листа в тетради. Он писал с остервенением и яростью, будто не было в его жизни ничего, кроме мокрой от слёз тетради, над которой он в судороге склонил голову. Жуткие образы наваливались всей мощью на сознание, которое едва держалось на волоске: казалось, что такое глубокое погружение было дорогой в один конец. И так оно и было.

​​За час до того Больверк решился на вторую порку подряд, сказав об этом Деду.

​​— Я бы не хотел тебя пороть. — тяжело ответил Дед. — Тебя можно только убить.

​​— Мой выбор в данном случае определяющее. — твёрдо сказал Больверк то, в чём были уверены оба.

Злодей был готов к смерти.

​​— Хорошо. Тогда выпиши то, что хочешь убрать и пойду на это. — Строго и с добротой сказал ему Световид, возможно, главные слова в жизни.

​​Больверк, не в силах сдержать внутренний порыв, разрыдался так, как никогда во всех жизнях. Много позже он осознал, что это только начало долгого пути возрождения и конец тёмному прошлому. Его трясло, выворачивало, тошнило, изнутри вырывалось нечто мерзкое, холодное и зловещее. Будто вечность он погружался всё глубже и глубже в мрачные закоулки своего сознания, давая полностью завладеть своим телом тем, кто веками держал его душу в плену. Он писал и одновременно проваливался вниз не в силах остановиться, ибо как только он останавливался — просто терял рассудок. Время уплотнилось и ему хватило, чтобы перед глазами пролетела вся жизнь, наполненная болью и ненавистью. Это была смерть. Он умирал. Тот, который сотни лет убивал и ненавидел. Умирал тот, который пролил реки крови. Будучи Одним из Трёх Богов войны.

​​В состоянии сильнейшего перенапряжения и кипящей ненависти Больверк лёг на землю перед Дедом, который, взяв прут, принял Битву. Её свидетелями были люди у костра, которые впервые увидели человека, решившегося на две порки подряд. Человека, который был уже не совсем человеком. Или только им становился.

​​Ибо им полностью овладела Тёмная сторона Силы.

Победа же означала освобождение.

Для всего Круга.

III. Пробуждение Яр-Силы

​​Удары прутом безжалостно падали на спину, зажигая материк боли и доставая синяки, ковром всплывающие поверх вчерашних. Живых красных отметин на каменном теле почти не было. Ас Ярости как никогда сильно порол лежащего перед собой серого человека, чтобы помочь тому разбить запретные печати и выпустить на белый свет одержателей. Больверк вновь молчал и не шевелился, но на этот раз пришла боль — это был добрый знак. Удары становились всё жёстче и сидящие у костра удивлённо и внимательно наблюдали за происходящим, ибо порка снова шла не обычно — как и вчера падший смиренно принимал удары, находясь в ожидании пробуждения огненного тела.

​​Гулкое рычание и холодная дрожь поднимались из глубин чрева, тело напряглось и боль усилилась в разы. Больверк смотрел вглубь себя и с надеждой искал там искры пробуждающейся Ярой Силы, решительно погружаясь всё глубже в подземелья сознания. Туда, где чернела пустота. Где был источник морока, поработившего его и его народ.

*навь*

​​Яр оказался в узком подземелье с низкими давящими сводами и серыми стенами. Странное освещение было в этом месте — тусклый и неприятный несвет заполнял мрачную пещеру. С трудом оглянувшись, убедился, что выхода как и входа не было. Попробовав разобраться сколь долго он здесь томился в заточении, осознал, что время здесь не имеет значения. Главным было то, что он пробудился здесь. С напряжением взглянув вниз, увидел, что ноги погружены в бездонное озеро – источник тёмной материи, наполненное тягучей и едкой смолой, переливающейся оттенками чёрного. Оторвать ног он не мог, они росли из Тьмы. Шевелиться другими частями тела было невыносимо трудно.

​​Тени, с озлоблением вырвавшись из стен, появились внезапно. Двенадцать мрачных размытых фигур с глазами, горящими холодным пламенем, и ужасными лицами окружили его и стали медленно, с шипением и злорадством читать заклинания на мерзком непонятном языке, сжимая кольцо. Яр божественным видением почувствовал всех одновременно и жуткий страх охватил его, сковав ледяное тело ещё сильнее. Тени невидимыми щупальцами топили его в озере и он медленно погружался вниз, превращаясь в сгусток боли. Погрузившись по пояс, позвоночник вдруг воспламенился, став сжатыми жгучими токами, а в ядре зародилось новое ощущение наполненности, испепеляющее тьму. Невидимый вихрь полностью захватил сознание, затем, погуляв вволю внутри огненного тела и наполнив его Яростью, чётко разделился на два вихря: один тянул вниз, другой вверх. Оставалось лишь сделать Последний выбор…

​​И выбор был сделан. Ярая Сила, взорвавшись в самой серёдке, стала его вниманием и Яр позволил ей стать собой, как и самому себе. Позвоночный столб охватило щекочущее ощущение и восходящий поток вселенской мощи вырвал его из чёрной бездны. Яр молнией взмыл вверх, сокрушая собой толщи тёмных миров. Его было уже не остановить, но и тени тоже были не в состоянии сопротивляться потоку, который выталкивал их в срединный мир вслед за молнией. Они летели вверх, всё злее читая свои мерзкие заклинания. Они были обречены, ибо там, наверху, стоял сын солнца, готовый сражаться с тёмными на своей земле и по своим правилам. И там его уже ждали братья. А он ждал бесов, чтобы направить на них огонь возмездия и очистить мир от их присутствия.

*явь*

Дед, войдя в раж, обрушивал удар за ударом на спину, но злодей всё ещё молчал, прислушиваясь к чреву. Одержатели вот-вот должны были проявиться и тогда можно будет выманить их в огонь осознания. Наконец, после долгого и напряжённого затишья, чужим голосом вырвалось злое:

— Стой!

​​Больверк только этого и ждал и, направив луч внимания на источник крика, закричал уже сам:

— Дед, давай, давай! Руби!

​​В огненном теле начались чужеродные движения, которые одержимый намерением выталкивал наверх из себя. Тело получало бесчисленное множество приказов встать и убежать, но Больверк знал, что другого раза просто не будет и держал тело в узде, которое, наоборот, нужно было полностью расслабить, а всё напряжение направлять в тонкие тела, что, будто окружив плотное тело, проявились как оболочки, вложенные друг в друга.

​​— Смотри, лезет. О какой… — с тяжестью в голосе сказал Дед, всё более яростно наращивая силу ударов.

​​Внезапно на спине прямо над сердцем будто приоткрылась пропасть и оттуда, из бездны, вылезло мерзкое холодное щупальце, на которое Бог, владеющий самым большим из миров, обрушил град мощных ударов.

— Имя говори, ИМЯ!

​​Больверк молчал. Что-то сковало и говорить он не мог — телом полностью овладела сила, имеющая мрачную и холодную природу. Нужно было нащупать имя одержателя и это оказалось сложнее и страшнее, чем удерживать внимание в теле, коим полностью овладел развоплощенный человек. Спустя минуту пытки, Дед бережно промолвил:

— Что же ты молчишь, железный?

— Феликс!

​​Один из величайших деятелей в русской истории жил в сознании до этого мига, но сейчас отправился в огонь. Бой только начинался и удары стали ещё жёстче: порка проводится в особом состоянии позволения, когда через тело протекает огненная сила, которая решает куда и как бить. Открылась способность видеть скрытое морево особым зрением, затем появилось чёткое ощущение присутствия в теле кого-то призрачного, нового, и очень знакомого:

​​— Ленин! — следующий одержатель вылез из той же бездны и рядом послышался взволнованный голос Хельги: «так и знала, что он скажет ЭТО».

​​Дед обрушил град мощнейших ударов на спину падшего, которая превратилась в бездонный колодец, из которого лезли души.

В Огонь.

​​«Троцкий, Гитлер…» — дальше одержатели вылезали один за другим, по очереди вселяясь в злодея, и в какой-то момент тяжелая улыбка исказила его лицо. Замки были разбиты, ворота открыты. Оставалось лишь биться до последнего. Тело горело и Дед продолжал порку, ибо открылась целая вереница мертвецов, что вырывались из чрева. Больверк просто рычал зловещим голосом, выпуская их. Имён он уже не произносил, ибо имя им — легион.

​​Световид, сдерживая тошноту, яростно бил до тех пор, пока осиновый прут сам не остановился. Затем его кончиком провёл сверху вниз по спине лежащего перед собой измождённого человека и, остановившись в районе живота, зажёг Огонь в его чреве. Свет осознания заполнил все пустоты в огненном теле, образовавшиеся после сожжения одержателей. Больверк встал, впервые в этой жизни ощутив себя по-настоящему живым. Пришло ясное осознание произошедшего: мост миров, соединяющий миры чистилищ с Русью, был разрушен и морок рассеялся. Тёмные жрецы Зиккурата потеряли власть над русским народом, ибо ненависть, поработившая Асов, была сожжена навсегда.

​​Это была Победа. Перелом и Прорыв. Начался Рагнарёк.

И Русская Весна.

*правь*

​​Яр твёрдо стоял на земле, подняв над собой руки, исторгающие в небо Поток огня, устремлённого с самого дна ввысь. Всё его внимание было огнём, хотя вокруг творилось нечто ужасное. Безобразные гнусные облики чёрной массой окружали и кидали в его сторону взгляды, полные ненависти. И тут же сгорали. Им нельзя было смотреть на солнце, но они смотрели. Им нельзя было подниматься наверх, но они поднимались. И всех их ждала одна и та же участь: Крес — Живой Огонь.

​​Что ровным пламенем разгорался от их ненависти, будучи Первовеществом, способным преобразовать Тёмную материю в любые формы, что может придумать Человек в Любви. В Боге.

​​Сын солнца обрёл себя и теперь не было во всей вселенной силы, способной его уничтожить. Теперь не было у его народа врага, который мог бы его победить. Древний Дух Витязя освободился из заточения и теперь победа была лишь вопросом времени. Осталось лишь собрать Войско, но он знал, что одновременно с его освобождением Ярую Силу обретут его братья и непобедимые воины, встав плечом к плечу, с радостью обрушат Меч возмездия на слуг Тьмы. Древний Дух Витязя пришел на Русь, чтобы победить.

Отныне Яр с нами.

​​И теперь Русь обрела Силу, чтобы, воссияв, восстать из пепла, победив в грядущей Великой Битве.

IV. Бояр

*явь*

​​— Сила приходит через три дня. Всё поймешь. — Фрейр уверенно держал руль, разгоняясь по дороге. Больверк в непривычном изнеможении сидел рядом, привыкая к новому состоянию тока силы. В окне он увидел троих сильно пьющих, стоящих вдоль дороги, а затем содрогнулся от вида их показавшихся личин: ужасные облики словно чёрные тени из мёртвого вещества, окружающие лица падших. Тени видели, что обнаружены и от этого бесновались, захватывая своим движением кожу на лицах, что ужасно морщились и гадко вытягивались. Это было новым. Страшным. И только Началом.

Больверк осознал Предназначение.

— Отвезу тебя на вокзал, там всё решишь.

​​Мудрый водитель, также идущий по Тропе, подробно рассказал про открывающиеся способности, про видение, управление вниманием и как этим владеть, но Больверк чувствовал, что это дела второстепенные. Куда более его интересовала та Огненная Сила, что вела в этой Битве. Прошло всего три часа, а он уже был другим человеком. Что же будет через три дня?

​​Ас воронов купил билет на родину и спустя сутки там его встретили братья:

​​— Что с тобой? Сам на себя не похож! — Ярмод встретил первым. В ответ Больверк поднял майку и показал синюю спину с ожогами. Долго рассказывать не пришлось — они понимали друг друга без слов, невзирая на расстояния. Локи, мрачно усмехаясь, отпустил каверзную шутку по поводу новой секты и её «прихожан», хотя прекрасно понимал, что произошло, но был собой – Чернобогом.

​​Спустя три дня после Битвы Больверк был в лесу. Он шёл в нужное место, о котором всегда знал и где никогда не был. Всегда видел там что-то важное и хотел дойти, но было не время – не горел. Время пришло.

​​Сырые ветки горели плохо. Для начала мая 14 было очень тепло, хоть и влажно. Костёр трещал, дымил и горел плохо, но он был нужен, чтобы думать. Больверк уловил новое ощущение в теле: вихревой поток раскручивал его мысли вокруг своей оси. Тело переставало слушаться. Он пытался сесть и успокоиться, но вместо этого вставал и тут же хотел лечь, но вместо этого садился, не понимая зачем и что он делает. Перед глазами слоями поплыли яркие образы, полностью захватывающие внимание. Тело теряло чувствительность, появился непреодолимый и нарастающий страх смерти. Испытание продолжалось несколько часов, в течение которых Больверк упорно пытался уйти с этого места, чтобы хоть как-то взять себя в руки. Спуститься к роднику, но мысли словно зациклились: «Надо идти к роднику, так: идти туда, вниз, пару минут всего. А смысл? Зачем идти? Нужно. Нужно идти к роднику…» Как волчок он кружился вокруг костра, вытанцовывая из себя огненное состояние, что захватило его, всё меньше понимая, что с ним происходит и надо ли вообще думать над этим. Тело само двигалось, захваченное тонкой всепроникающей белой средой из вихрей, пронизывающих все миры, мысли сами думались с внечеловеческой скоростью, пролетая перед глазами толщами непознанных миров. Внезапно, Больверк ощутил явное воздействие извне: кто-то, до боли знакомый ему, посылал образы разных миров, которые приглашал посетить прямо сейчас. Он будто разделился на себя чистого, огненного, и грязного, чёрного: «Хочешь такой мир? А такой? Таким быть хочешь? Это делать? А такие сверхспособности?» Приходилось стекать с навязчивых образов, говорить невидимому врагу тысячу раз «нет», вытапливая в себе то, что сковывало его дух страхом перед болью души. Его выбрасывало из тела, а он усилием воли удерживался в нём, откуда-то зная, что так надо и только так. Битва продолжалась будто вечность и вдруг краем глаза он увидел серую прозрачную фигуру словно из дыма метрах в десяти от себя. Фигура была явно живая и тоже видела, что обнаружена. Только тогда Больверк всё-таки нашел в себе силы остановиться и серая тень растворилась, оставив в воздухе ощущение своего поражения в сражении. Заплутавший в глубинах сознания странник, наконец, немного пришел в себя и, опустив взор на потухший костёр, поверх которого лежали толстые сырые ветки и в котором ещё теплились угли, следуя року сказал вслух:

— А что у меня с оГнём?

​​В этот момент, ровно на букве «Г», огонь вспыхнул с характерным звуком «тух» и быстро разгорелся, будто в костер кто-то плеснул горючего. Ошеломлённый, Больверк смотрел на костёр и не верил своим глазам: зажечь словом огонь — это было невероятно! Восторг оказался началом главного действа: сверху прямо в темечко устремился огромный Поток Света, освещающий сквозь глаза поляну белыми искрами. Поднять их к небу было выше его сил, ибо то была нисходящая на землю Ярая Сила — награда за испытания. Её оставалось только смиренно принять, а, вместе с ней, ту огромную ответственность, что она несла с собой. Время смотреть на Небеса ещё настанет, когда будет очищена Земля.

​​Тело размякло, раздобрело. Хватило сил, чтобы не упасть, а медленно и бережно лечь на землю и уснуть. Через три часа, проснувшись бодрым, это был уже другой человек, больше чем человек. Это был воин, посветивший себя Яру и отмеченный Небом: Бояр.

*навь*

​​Яр со своим спутником стояли на краю огромной ямы, о глубине которой не имели ни малейшего представления. Сдавленные серые копошащиеся в слизи тела, падающими сверху комьями переполняли её, отчего яма страшным образом расширялась, усиливая свою магическую власть. Немое мычание пленников сливалось в один большой гул, зловеще отражающийся от низких и вонючих туч, что проливались сверху смрадными каплями разъедающей гнили, заставляя находившихся на поверхности стремиться в глубину. Где их пожирали черви.

— Кто они? — Вили брезгливо поморщился.

​​— Обычные люди, своими поступками и желаниями создавшие себе такой вот мир. Видишь, что они делают?

— Они… совокупляются!

​​— Точно. Это то, к чему они привыкли в явном мире. — Яр спокойно кивнул в сторону ямы.

— Мы можем им помочь?

Яр улыбнулся и сказал:

— Если присоединимся.

Вили отвернулся, к горлу подступила тошнота.

— Зачем мы здесь?

​​— Показать тебе ад наяву. Чтобы очиститься. Дело вот в чём: мир нави имеет огромное количество уровней, границы между которыми достаточно прочные и охраняются стражами — особыми служебными духами. Каждый уровень создаётся определенной частотой колебания материи, чем ниже частота — тем ниже уровень и его чистота. Ясно, что людская похоть, её частота как искажение красного цвета, в основе у всех одинаковая: так развоплощенные души по признаку подобия создали такой вот мир в нави однородной плотности, сотканный образами из яви, где ранее своими нечистыми мыслями и делами в разные промежутки времени они создали для себя такие вот оковы. После смерти же души закономерно попали сюда, в безвременье, где и мучаются целую вечность от своих неутоляемых вожделений.

​​— Ад – это сама Правда. — Вили содрогнулся. — И как же вырваться отсюда?

​​— Мечтать. Беда в том, что внимание застывает в этом мире, плотного тела ведь нет. Это в яви ты можешь набарагозить, потом, раскаявшись, очистить сознание — собственно, для того мы и воплощаемся, получая нужные уроки. Тут же души находятся в состоянии бесконечного вожделения, которое просто нечем удовлетворить, зато есть возможность поискать подходящее по намерениям тело в явном мире: воплощенные души на земле, искажая охоту плоти, подключаются к этой яме и впускают в своё сознание души развоплощенные, коих бездна. Растущая бездна. Через эту «подключку» одержатели сливают своё вожделение в явный мир, «освобождаясь». То есть, одержимые там, одержатели здесь, и все они — обычные люди, что веками творят гадости и просто меняются местами. Связь одержимого и одержателя очень сильная, разорвать её мудрено. Проявляется она как родовые проклятия. Без изъявления воли одержимого снять такое и исцелить невозможно, но для этого нужно осознать себя падшим в яви и принять решение сражаться за жизнь, на что способны, как понимаешь, далеко не все, считая своё состояние сильным и выгодным. Так они соглашаются с предательством себя, теряют стыд и чернеют, оставаясь внешне людьми и подключаясь к другим краям бездны, впуская в себя всё новых и новых обитателей тёмных миров. И однажды окончательно теряют связь с Горним миром, становясь бесами. Подлежащими полному уничтожению. Яростью.

​​— То есть, пока там, наверху, все люди не раскаются, эта яма будет заполнена? Выходит, расширение бездны навечно.

​​— Нет ничего вечного — даже вечность невечна, ведь до неё было ничто. Всему есть предел: в Конце Времён ямы переполнены настолько, что для воплощения чистых душ и, соответственно, выполнения ими предназначения созданы тяжелейшие условия. Так узрев края Бездны, светлые души вызвали Дух Витязя, слившись в Едином. Что, достигнув дна адских миров, и затем, поднимаясь из самых глубин мрака, разбил все печати. Цель — освободить павшие души, чтобы те смогли выбраться и овладеть телами в яви. Только тогда возможно проявление Асов во плоти в полном всеоружии как источник равновесия – вся вселенная сейчас здесь на острие. Основная трудность в том, что есть такие личности, которыми быть одержимым и хоть как-то сносно жить в явном мире просто невозможно для обычного человека, не говоря о том, чтобы очиститься. Эти личности — всё те же русские Боги, тысячелетиями творившие тёмные дела вместе с людьми как их продолжение и начало. Для этого и приходит Первый в явный мир, чтобы, став одержимым ими, усвоить их опыт через осознание уроков русского народа, затем, через испытанные страдания укрепив устремление к Свету, освободиться, освободив их. Встретив Богов во плоти и пробудив. Искренне поверив в самое невероятное, что только может произойти с человеком. Будучи вместилищем Бездны, решив стать Чистым. Светом. Для этого все обитатели ада и поднимаются, вселяясь в тела предавших себя людей, в которых победило животное начало.

И начинается Великая Битва.

​​В которой Ярые Братья убивают всех бесов, но, так как делается это в любви, они, очищенные, уходят в Свет: для тёмных быть убитым — величайшее благо, избавление. Затем наступает Золотой Век. До следующей зимы. Так происходит постоянно, как дыхание Всевышнего, но глубина бездны с каждым разом всё больше и больше, условия возрождения и воскресения мира всё тяжелее с каждым кругом — каждый вдох всё глубже. Как ты понял, сейчас самое время смены выдоха на вдох: посланник воплощён в явном мире как обычный человек и почти не отличается от всех, также совершая ошибки до поры до времени — так он, в невежестве убивая себя, погружается вниз, на дно, исследуя в своем больном теле накопленные страдания человечества как неупорядоченное непознанное. Его задача — забыв кто он, предав себя, исследовать все возможные искажения сознания, посетить все тёмные миры, созданные людьми и впустить в себя всех одержателей, прожить самые мерзкие и гадкие состояния на грани полного безумия и принять осознанное решение освободиться, сгорев. Достигнув дна, пробудиться и полностью исцелиться в яви, невзирая на жесточайшее противодействие всего мира, что подсовывает искушения. Так он формирует восходящий Поток Света и души из ямы выбираются наружу для Великой Битвы Света с Тьмой. Это и есть Апокалипсис: «мертвые восстанут из могил», «ад опустеет», всё тайное и непроявленное станет явным. Для каждого воплощенного человека это самая главная жизнь, где раскрывается самое тёмное, накопленное веками. В которой плотность уроков наивысшая из возможных, причём она возрастает с каждым днём, сгущая время и страх, что заставляет пробуждаться и действовать решительно. Всё идёт к точке слияния Тьмы и Света, что и есть Суд Божий — Великая Жатва. Посланник же – это Жнец. Точка золотого сечения, источник огненной стихии, порождающей движение всего во всём. Изначальный сущий. Единый. Самосотворенный из пепла и праха. Никто.

​​— И кто же он, этот скрытый под маской?

​​— Имеющий глаза да увидит. Духовным зрением. До исцеления он больной и злой человек, избегающий людей, так как чувствует и видит, что оскверняет их души, являясь сильнейшим магом и исторгающим яд змеем в Одном. Пока не научится держать равновесие миров, не встретит и не пробудит всех Асов, Ванов и Богинь — «олицетворение рун», воплощение его божественных качеств и Владык Силы, так и будет отдыхать от дел. И даже потом, явится только для избранных и достойных, всё притчами да стихами…

​​— Наконец, увидел, кто ты. — Велес тепло улыбнулся, скинув последние тяги. — И вспомнил Первое Сотворение: как, разделив Бездну на Три Мира, ты стал Управителем Срединного, а я Творцом Нижнего. Святой ждёт Наверху!

​​— Ура! Осознав свой божественный Дар, свою Силу, ты освободился, дав позволение на пробуждение её для всего Круга. Асы пробудились ото сна и ты один из нас, равных среди равных. Великое Белое Братство – вот кто мы. Сегодня стали намного сильнее, увидев и признав друг друга, ведь растём крепкой верой и светлыми устремлениями. Теперь нас ждёт движение только вверх – мы навсегда оттолкнулись от дна, где оставил глаз, познав Тьму. Круг Прави Един.

— Да. Один.

V. Приговор

*явь*

​​— Всего их 13. — Форсети отпил кофе, смотря словно сквозь собеседника, и продолжил: «12 сделали свой чёрный выбор и ждут последнего. Если тот осознает себя и выберет нечистое — они станут… больше, чем Богами. Их сила будет вне нашего понимания».

​​Уютное столичное кафе скрывало за столиком трёх собеседников. Осенний вечер, свинцовый морок, серые тени на лицах окружающих людей. Позади затяжной период безвременья. Первый год Русской Весны. Древняя Магия.

​​Судья Богов, ведающий Силой последней руны, вещал о Хождении на Небо, закончив словами: «…обосновать, почему на Русь должна придти Ярая Сила. Там. Получилось».

​​— Скажи то, что должно быть сказано сегодня про Зиккурат. — Больверк, тощий и бледный, поднял горящие глаза. — Разгадал его страшную тайну.

— Помоги 13-му сделать Светлый выбор.

*навь*

​​Бурлящая жижа, переливающаяся коричнево-зелёными оттенками, засасывала его в бездну. Яр был в самом сердце нисходящего потока, влекущего его душу к самому тайному месту, с ужасающей мощью охраняемому звериными образами стражей, которые при каждом шаге будто вбивали его в морок, проверяя на позволение погружаться столь глубоко. Погружение было спутанным, крайне болезненным и осознание постоянно терялось до тех пор, пока он не оказался на дне в Царстве Льда: тёмно-синий мир с заостренными формами и леденящей жутью окружил его, сковав сознание в чёрную точку. Нужно было двигаться. Как только намерение было осознано — он увидел семь бегающих по кругу волков.

— Проглочу и пойдешь дальше.

​​Самый большой волк, прожорливый сын Локи, остановившись, говорил тягучим и низким голосом, будто облизываясь после каждого слова. Его красные глаза горели тёмным зловещим пламенем, а с белых зубов стекала тягучая слюна, заставляя содрогаться от ужаса.

​​Яр решительно ступил в пасть. Оказавшись зажатым в чреве, он странным зрением увидел как волк пролетел вокруг света и тут же отторгнул пленника. Взлетев, Яр будто со стороны увидел себя двуполым существом из яркого белого света и состоящего из переливающихся молний, источник которых был в середине груди. И там, в Сердце ослепительно-белыми искрами засияла Новая Звезда. Став слиянием Предвечного Огня с Плотью.

*явь*

​​Осиновый кол, с древними заклинаниями выструганный у стен Зиккурата, медленно погружался в землю, забиваемый камнем с Места Силы. Источника Родовой Силы, что по воле своих тёмных хозяев решил разрушить один из трёх, олицетворяющих морок. Их пробитые колом сердца, строго расположенные на изображениях друг над другом, были выбраны для обряда исцеления корней Древа Асов. Карачун, полночь, кладбище. Приговор.

Вынести который позволено только Одному.

​​В исступлении ярости выйдя в навье тело и вонзив кол в своё Сердце, осознав себя 13-м, которого искал вовне, чтобы помочь сделать Тот выбор… Так изъявил волю убить в себе. Того, кто хотел помешать Свету: ядовитого Змея.

​​Открыв Врата Ада и замкнув всю Тьму, исцелиться, стать Единым и собрать Жатву. Такова Воля Бога.

*навь*

​​— Видишь, сколько их?  Тьма. И каждый наворотил там, в яви, таких дел, что отступать некуда: впереди Возмездие. Это разжигает их ненависть до предела, заставляя опускаться всё глубже в поисках силы. Также как мы идём к полному очищению, они исследуют противоположные состояния сознания – в этом их предназначение. Это своего рода вид взаимодействия, в котором не может быть Сердца. Только на деле мы можем увидеть сколько в нас Любви – для этого вся эта бездна учителей. Мы здесь для того, чтобы разжечь в себе столько Огня и Света, чтобы совершить первыми скачок в сознании, преобразующий Человека в новое существо и заложить новую расу людей. Что может быть достигнуто только через испытания: предстоит долгий путь, чтобы добраться до Зверя. Сперва предстоит расчистить чёрную свиту из множества «как бы людей» — нелюдей. У них всё как у всех — руки, ноги, голова, но это мёртвый, что рядится в живого. Люди, там, в яви, этого не видят, относясь к ним по-человечески, а те не понимают и никогда не поймут – на то и бесы. Представляешь, что будет, когда одновременно все прозреют и увидят Правду? — Яр с улыбкой глядел в Бездну, восторгаясь её величию. На мгновение в его глазах отразилась и вспыхнула вся боль и мучения заключённых под землей мытарей, копошащихся в разлагающемся смраде из проклятий. Образ, отпечатавшись, заискрил золотыми лучами, что переплелись вокруг в огненный вихрь, в котором последовательно проявились руны. Живые Знаки. Золотистая оболочка Бояра.

​​— Страшно подумать. — Вили, ставший значительно выше ростом, спокойно глядел на бесчисленное множество копошащихся тел, пожирающих себя крайним пределом беспокойства. Вдруг неожиданно охватил вниманием все адские миры как единый бурлящий котёл нечистот, до краёв заполненный зловонной коричневой жижей, тут же почуяв глубину и рисунок дна вместе со всеми его обитателями. Как Владыка Преисподней. Новое чувство появилось вслед за озарением: стало предельно ясно как, помогая друг другу, преобразовать содержимое в изначальное чистое. Кто ещё нужен, где и когда. И что такое настоящее Начало. Вспышка живой и искренней радости взрывной волной пролетела вокруг света, заиграв во всех мирах тончайшей божественной музыкой и пробуждая тех, кто Предназначен. На Священную Войну.

​​— Нам всё это расчищать, брат. Там, в яви. Время Жатвы. Людям было дано достаточно времени, чтобы созреть.

— Ещё не все приняли Силу.

— Уже скоро. Весной. Увидишь Знак

*явь*

​​— Чёрное. — Больверк, ответив неожиданно необычным образом, продолжил внимательно слушать рыжебородого брата. Их долгожданная и радостная встреча на берегу Русского моря ясно была запланирована свыше.

​​— Там видел Алатырь, прямо над горой. Из красного Света. — Могучий Тор показал рукой на север. На священную гору с двумя сохранившимися древними дольменами – «солнечным» и «лунным», где сегодня было суждено обрести Силу обоих Крайностей.

​​— Пора начинать Жатву. — Ас Храбрости, до краёв заполненный вселенскими токами, искрящими в глазах огненно-белыми вихрями, испытующе глядел на брата. Тот в ответ незаметно кивнув, повернулся:

​​— Чёрного нет, только белое. — Продавец, добравшийся до дна холодильника в безуспешных поисках шоколадного мороженого, тепло улыбаясь, протянул белое.

​​— Хороший знак! Ты, наконец, стал светлым. Пора.

VI. Круг Прави

*навь*

​​Последний страж мёртвых пал от сокрушительного удара. Ве, яростно ворвавшись в Зиккурат, крушил на своём пути всех находившихся там тёмных. Ни один не ушел от возмездия. Очистив склеп и уничтожив терафим, он, горящий белым и ослепительным светом, увидел странное устройство в том месте, где был труп вождя. Мутное, окутанное туманом, оно оповещало витязя о том, что запущен обратный отсчёт. Ве стремительно покинул храм, вернувшись в осознании в явь и сохраняя память о содеянном. Задача была выполнена.

​​Осталось дождаться подходящего летнего солнцестояния и Коло Яра будет готово для Жатвы.

*явь*

​​— Осознал, что не могу требовать от них жить по правде, когда сам нечист перед законом. — Тор, пронзительно посмотрев в глаза, решительно продолжил:

​​— Потому решил рассказать всё. 11 магов, охраняющих карлика, нанесут по мне удар, когда откроюсь во всём — так предрекла Урд. И я принимаю этот вызов. Таким образом удастся проторить путь в Тьму, после чего зачищать её будешь ты.

— Мы.

*правь*

​​— Так как тебя звать? — Вили, вдохновенно поднимаясь в восходящем огненном потоке, с улыбкой прикрыл глаза от ослепительного Света Небес. Вдали виднелись золотистые башни Асгарда – дома Богов. Радужный мост чудесным образом переплетался с их световыми телами, играючи наполняя Асов божественной мудростью.

​​— У меня тысячи имён. Яръ, Гор, Один, Шива — каждое отражает какое-то качество Силы, некое предназначение, все вместе же они и есть я, что отражено в имени Один. В яви, до строго определенного времени, я Больверк — «верящий боли», злодей, впитавший в себя всю Тьму своими намерениями, чтобы, «провисев девять дней на Мировом Древе», познать искажения всех девяти миров, достигнув дна, затем, исцелившись, обрести руны и стать Единым. Через рождение Бальдра, он же непорочный Белобог, что воплотился первородным сыном, вернувшись из заточения в адских мирах. Так, будучи тёмным, я возродил Славящего Свет и дал новое Начало, вернувшись из изгнания. Осталось открыться, собрать Войско и довести дело до Конца. Времён.

​​Где Русь ждёт Славная Победа в Великой Битве.

​​— В чём смысл нашего падения? Зачем было доводить человечество и самих себя до такого состояния?

​​— Давным-давно, когда был Золотой Век, все Боги, будучи всеми признанными верховными жизнерецами Круга Прави, были светлыми и равными и открыто ходили среди людей, помогая им и просвещая, побеждая в битвах с тёмными. Однажды возник образ господства над другими через уроки лжи для более ускоренного развития — это было предопределено как наступление осени. Мы стали попустительствовать, обманывая, возник раздор и началась война с Ванами. Так пропали краски свечения природы, закрылось видение и мы омертвели. Со временем, всё чаще вглядываясь в Тьму, стало необходимо уйти в изгнание и действовать косвенно, не раскрываясь. Это чудеснейшее путешествие длиной во множество воплощений, где мы творили историю человечества, становясь великими личностями из простых людей. Появляясь в самое трудное время, поднимаясь с низов и побеждая. Как сейчас.

​​— И все эти «темные века» не более чем игры разума?

​​— Более чем что бы то ни было. Каждое искажение, каждая мысль должна быть испытана во всех возможных красках и соотношениях. Все колебания материи во всех возможных состояниях. Таково испытание Духа в Вечности. И кто-то один должен принять на себя всё.

— Чтобы вернуться домой?

​​— Из адских миров, где сокрыта Смертная Сила, овладевая ею. К самому себе светлому через боль всего человечества, раскрываясь как высшее существо из мрачного злодея через исцеление всех тел. Через полное разрушение старого и мёртвого, сжигание пороков и нечистот, проклятий, что мы насылали на своё творение — самих себя с целью исследования Тёмной стороны Силы. Пройдя множество испытаний и искушений, русские Боги стали чёрными и люди отвернулись от нас, к своему счастью или горю позабыв своих первопредков, что дало возможность уже им принять ответственность за мироздание — так людям дана полная свобода выбора. А мы смогли скрываться и делать свои дела, играя судьбами людей и целых народов, сталкивая их лбами, исходя из своих не всегда благостных намерений. Асы – безжалостные существа, способные для воплощения своих идей уничтожать огромные массы людей, враждуя между собой и стравливая целые армии от затмевающей разум гордыни. Ибо Единство потеряно вместе с изгнанником. В Конце Времён же всем положено увидеть последствия этого безобразия в виде Жатвы душ, что ещё более ускорит развитие и позволит осознанным людям стать подобными Богам. В целом, так и только так и должно было быть, падение — это своего рода ступень духовного развития, единая для всех. Быть Единым — это самое суровое испытание Любви как в человеческом царстве, так и во всей вселенной. Это надо прочувствовать, чтобы понять.

​​— Куда уйдешь, когда станешь больше Всеотца?

​​— Это Великая Тайна. И чем больше открываются её грани — тем больше неизвестного. Возможно, стану Солнцем. Это как прыгнуть на октаву выше, как из семени стать деревом или бабочкой из куколки. Чувствую, что впереди настолько тяжелые испытания, что пока, в предрассветных сумерках, их исход не может быть осознан. Это как рождение в Новом Мире, или вообще Нового Мира. Таков Замысел Творца — вырастить из нас подобных себе, так он сам развивается. Познавая себя как неотъемлемую часть Бога, мы становимся Богами, вопрос лишь в том, на что готов решиться и за что принять ответственность.

— Это и есть Дух.

​​— Да. Един — это Дух. Всеобъемлющий, всепроникающий и всецелый. Путь Одина – это наивысшая решимость в битве с врагом, сильнее которого никогда не было. И эта битва — внутри нас, битва за жизнь, за каждую душу. Все существа созданы из Первоисточника «по образу и подобию» — Дух устремился в Материю и последовательно сгустился, создав «промежуточные» среды, пронизывающие друг друга как матрешка в матрешке и устроившие всё мироздание. Мы вольны преобразовывать Материю своим Творчеством в яви через взаимодействие с этими средами, будучи в Духе. Это величайший Дар, присущий только существам, населяющим срединный мир, созданный как место равновесия для всей вселенной. И чтобы убрать всю ненависть и прийти к золотому сечению, должна случиться самая разрушительная, тяжелая, невообразимо страшная война, вмещающая боль и страдания всей истории человечества. В которой испытаем себя на прочность так как никогда.

— И в конце которой предстоит умереть.

​​— Да. Возможно, в последний раз. Убив меня в себе, Тьма убьёт себя. На самом дне. Осознание неминуемой и самой страшной смерти из возможных рождает Великую Силу.

— Кто нам противостоит в этой Битве?

​​— Тёмные его считают Люцифером, хотя Локи, отсидев положенный срок, выбрал светлую сторону и воюет с нами плечом к плечу. Мойша – это вместилище нечистот и проклятий, личность, черпающая силу из тёмных миров ради власти. Змей, сотканный из ненависти. Самая глубокая точка в мироздании, что держит бесов в животном страхе. Гидра — это его мысли, а он — ядовитая голова, кусающая себя за хвост. Его тёмная свита — «перевёрнутые руны», наши противоположности — вместилища предательства самих себя. Войско Тьмы — павшие души, мёртвые люди, окончательно предавшие божественное, в которых постоянно вселяется всё больше и больше одержателей. Нежить, нечистая сила. Мы очищаемся, растём и горим — они загрязняются, падают и тухнут, теряя остатки душевного тепла и убивая себя уже навсегда, что пробуждает нас. Так держим равновесие. Уроки даются по готовности, оттого и страшно и радостно сражаться. Чтобы победить, Круг Прави, или Коло Яра, должен стать цельным — все Асы, Ваны, Богини должны осознать себя, вспомнив Небесные Чертоги. Истинная Сила — в Единстве, потому и летим в Асгард. В Валхалле ждут Великие Воины, готовые вступить в Последнюю Битву.

​​— Что почуют Ярую Силу и обретут самих себя — так предначертано Богами.

— Для того и Сага.

*явь*

​​— Должен осознать, что умрёшь. Никогда не будешь прежним. — Локи, умеющий шутить строгим и серьёзным голосом, продолжил: «Решай».

— Да.

​​Вечер, лето, заходящее солнце, освещающее поляну. Двое. Третий день после одиннадцатого огненного очищения. Сила, накатывающая из-под земли. Родные места, тот самый лес. Растение Силы, принятое с благодарностью как живое существо. Изменение сознания.

​​Плавное появление тончайшей сеточки из внутреннего Света, заполняющей собой пространство — цветные узоры из струн, пронизывающих все миры и звучащих музыкой вечности. Всё живое. Лес, сверкающий искрами.

​​Огромный Поток Огня, проникающий в каждую частицу тела, будто из-за спины пронзил всё его существо, стирая грань между мирами. Больверк загорался изнутри белым Светом. Яростное свечение самого себя полностью захватило восприятие и внутри открылось Новое.

— ДА.

​​Плотный сгусток переплетённых огненных вихрей, вырвавшись из-под земли, овладел сознанием. Восторг и страх, переполняющая мощь, распирающая изнутри стихия. Обжигаясь, Больверк осознал себя как преломлённый свет в своём же восприятии. Играя со светом и образами, не заметил, как стало темнеть. Увидев полчища обитателей подземного мира, настроился на соответствующий нижнему миру способ восприятия образов.

— Да. Я Огонь.

​​Нижние миры, с каждым слоем открывая новые грани познания мерзости, захватывали своей безудержной ненавистью, окрашивая ещё недавно светлые волокна мира в грязные красно-синие формы, пропитанные гнилью, плесенью и разложением. Погружение. Оцепеняющий страх. И воспламенение как действие разума из-за смертельной опасности. Осмотревшись, Больверк увидел себя изнутри превращающимся в дракона. Это было необходимо, чтобы выжить. Образ, что он обретал в этом мире, соответствовал его обитателям. Зловещие мириады гадов, кишащая бездна пожирателей трупов, вызывающая страх до коликов, заставляла его выбрать нужный образ самого себя. И это был Дракон. Огромный, с отблесками адского пламени, Владыка нижних миров. Извергая из себя Огонь, с наслаждением отметил, что благодарен Создателю за право владеть этими падшими тварями. Как Всеотец грел их спины пламенем, что вырывалось прямо из середины его сущности. Ощутив полное единство с Бездной, с ужасом осознал, что совсем перестал быть человеком, возможность вернуться в явь стремительно исчезала. Резко стемнело. И он безудержно полетел вниз, проваливаясь и растворяясь. Тьма, ожившая, захватывающая и поглощающая, стала всем. И уже не было Огня и Света. Только Смерть.

​​Осознание неминуемой гибели мучительно пронзило всё, что осталось от его человеческого сознания. Он хватался за последние крохи воспоминаний о жизни, о мечте, что вела его. Распирающее изнутри страдание от потери всего светлого и, как оказалось, так важного болезненно сковывало его в ледяную точку боли. И тогда змеи, увидев его растущую слабость, стали пожирать его с нарастающей ненавистью, раздирая на кусочки, терзая своими мерзкими укусами самые глубокие струны ещё теплившейся души, что умирала от осознания мерзости предательства самой себя. Смерть, такая всегда близкая и заботливая, оказалась невероятно страшным испытанием, конца которому не предвиделось. Падая всё глубже, Больверк мучительно пытался вспомнить любимую жену, сына, свет своего дела, но то были лишь обрывки его личности, что разрушалась здесь и сейчас. Смерть. Настоящая. Мучительная.

​​И он пал, смирившись с участью и приняв своё новое качество. На спину, расправив крылья и охватив все нижние миры. На дне, на самом дне бездны умирающий дракон впитывал падающих сверху падших, принимая их в своё Сердце. Каждый миг казалось, что не бывает большего ужаса, и каждый миг оказывалось, что бывает и ещё как! Распирающая изнутри Тьма. Бесконечная боль. И зловещие облики из чёрного огня, проникающие в самую суть его как существа, созданного из плоти и крови.

​​Всё исчезло, внимание растеклось как явление. Только мрак и бездна. Да, это ад. Навеки. По заслугам. «Внемлел мне Тьмы повелитель…»

​​От отчаяния и болезненного осознания страха потери жизни внутри зародилось новое ощущение, нащупывающее источник всего сущего. Это был просвет сквозь толщу льда. Луч, незначительный, тусклый и тихий вдруг стал надеждой. Тьма расступалась. Пробираясь сквозь толщу плотных омертвелых образов, Больверк внезапно осознал себя человеком, которого ведут несколько крепких мужчин, успокаивая его и придерживая за наручники, одетые сзади. Он рычал, бесновался, дёргался, разрывал руками цепи, оставляя на них глубокие раны, что потом гнили месяц, оставив страшные шрамы. Не в силах остановиться, он пытался просто собраться в точку, ощущая невыносимую душевную боль и безудержную ярость от осознания глубины своего падения. «Всё-таки я человек. И остался жив». Зверь, что был в нём, хотел убивать и убивать, но что-то внутри было сильнее этого зверя. Тот самый луч, что разгорался в Сердце. Выйдя из леса, почувствовал своё искалеченное человеческое тело, сплошь покрытое кровью, синяками и ссадинами.

— Увидел то, что не позволено смертным.

​​Растение Силы оказалось значительно сильнее, чем предполагалось. Теперь он был чёрным драконом, хоть и человеком внешне. И не было сильнее кощея. Оставалось лишь победить его. В себе. Ежедневными решениями.

​​Завеса между мирами пала. Яр — тот самый луч явил своё присутствие в срединном мире и развёрнутый во времени мир тёмный — вместилище его боли и смерти был впитан и сожжён в яви. Там, внизу, остался больной и страдающий Больверк, злодей, что своими намерениями держал в плену самого себя. В прошлом. Как и тёмные века на Руси.

Здесь был уже Яръ. И его Войско.

*правь*

​​Небесный корабль. Огромная палуба, защищенная копьями и щитами, свежий ветер, радость окруживших её по кругу людей, готовых сделать шаг. Серые тени, мутно двигающиеся и проникающие друг в друга, суетливо растворялись, освещаемые вниманием видящих их русов. Мачта с местом под флаг, готовым принять на себя порывы ветра и гордо занять самое высокое место на корабле. Предрассветные сумерки, синее море, застывшая на мгновение Вечность.

​​Волна всеобщего предчувствия доброго и счастливого будущего пробежала по кругу, зажигая души светлых людей, уже сделавших самый главный выбор в жизни и потому находившихся здесь и сейчас. Луч солнца, появившийся над водной гладью, стал тем долгожданным знаком и круг сомкнулся. Шаг за шагом навстречу друг другу, люди заполняли собой палубу, захватываемые хороводами внутри хороводов. Палуба горела движением и жизнью, отчего оживший корабль набирал скорость и высоту. Радость, смех, веселье, солнечный ветер в парусах и устремленный к Яриле нос корабля с двенадцатью вождями, гордо поднявшими руки навстречу наливающемуся ярко-красному зареву в небе, направили взлетающий над Русью корабль в Небеса.

​​Ярый Огонь, радужным мостом соединив собой солнце и корабль, на мгновение застыл над Русью, заполнив собой всё небо, невидимой рукой собрался сам в себя и стал флагом на самой высокой мачте: красное полотнище с золотым солнцем, искрящимся и развевающимся, приковало внимание стоящих на палубе радостных русских людей, не заметивших как вождей стало уже тринадцать.

​​Чертог воинов, павших во имя Правды и Света, искупивших своей смертью Зло и восставших из праха, открыл двери для долгожданной встречи. На страницах Саги.  На крыльях души вольной, чистой, искренне Ярой.

VII. Жатва

*правь*

​​Престол выглядел великолепно. Сверкающие щиты, длинные острые копья и блеск внутреннего наполнения создавали ощущение величия Духа. Валхалла. Полная светлых воинов, что встречали вождя, пируя и сражаясь, успевая и вкушать и совершенствовать свои души.

​​— Здесь, и только здесь могу ответить на самые трудные вопросы. Ответы, что получим, позволят осознать причины такого глубокого духовного падения. Как нас, так и народа.

​​Яр, заняв по праву принадлежащее ему место, охватил чертог ярким озаряющим свечением, что вызвало взрыв счастливой радости у русов и их восторженное ликование услышали во всех девяти мирах. Пришло время Правды.

— Где ты был?

​​— Исследовал болью самые тайные, скрытые, мрачные и глубокие закоулки пространства образов, что пронизывает и создаёт всё мироздание. От самого разряженного до самого плотного состояния сознания. Это и есть падение, исследование края безумия в истощении. Был на грани. Где заглянул в Бездну как в зеркало, осознав её своим домом.

— Где сейчас?

​​— В яви тело из плоти ваяет руны, пропуская через себя поток Огня, что тоже я. Здесь на Престоле вижу все миры, оставив один глаз на дне. Это удивительным образом сочетается в сознании, разделяя вселенную пополам. Здесь и везде — всё Одно. Потому весь Един.

— Куда идёшь?

​​— От тёмного к светлому. От злого к доброму. От Смерти к Жизни. От Ненависти к Любви. Из плотной пустоты, из Мрака. К Свету, к себе. Из Яви в Правь, сюда, на Престол. Путём слияния миров. К Истине — тому, что есть.

— Куда ведёшь нас?

— Туда же, куда себя. Так было, есть и будет всегда.

— В чём опасность?

​​— В том, что в твоём мире есть часть сознания — живой образ меня, который впитал из этой Саги. Чтобы убить и забыть, нужно будет предать себя. Буду в тебе и всегда был как и ты во мне. Мы вместе создаём мир, в котором сами же исследуем закоулки через боль и наслаждение, и этот мир — всё, что есть. Истина. И впереди на острие только Один. Всем существам позволено либо идти за мной, либо против. Если однажды предашь меня и потому себя, встав на пути — Огонь сметёт с пути помеху и мир вновь будет исцелён. Опасность в потере времени.

— Когда умрёшь?

​​— Это происходит постоянно. Каждый миг умирает познанная часть меня, а другая неведомая рождается для счастья. Чтобы овладеть Смертью и творить её в Любви.

—  Кто такие люди?

​​— Искры Первичного Огня, проявленные во плоти. Образы — способы взаимодействия. Боль — знак затемнения противоречиями. Тьма — топливо. Осознание — двигатель.

— Что такое страх?

— Сжатие, рождающее действие.

— Самая страшная смерть в прошлых воплощениях?

— В яме со змеями. Как и в этом.

— Кем были большевики? Гитлер?

​​— Те же Асы. Я был Феликсом. Ты был Лениным. Локи был Гитлером — ядерное оружие его Дар Прометея. Высшие существа не могут не быть воплощены среди людей в силу самого свойства срединного мира, являющегося местом приложения всех сил этой вселенной. Здесь, в яви, самое сочное соприкосновение с Тьмой и, как следствие, широчайший простор для деятельности. И войны. И любви.

— А Христос?

​​— Один из Бояр, вернувшийся после обряда смерти и воскрешения на Русь, где жил, правил и перевоплощался, как и остальные Асы, коих почитают как русских святых. Целью обряда было дать выбор порочным сынам, чтобы сейчас отделить зёрна от плевел – так открылась Смертная Сила. Серые в ответ, ведомые животным страхом, вызвали Зверя, что и являлось главной целью: в Конце Времён Тьма должна быть собрана в одной точке и проявлена для воспламенения Источника. Огненный переход. В Новую Жизнь. Завершением обряда было создание Зиккурата с некрополем на лобном месте, где собран прах Асов. Храм мёртвых Богов – это опора на дно, от которого оттолкнёмся, разгоревшись вместе огнём осознания. Осталось всему Кругу принять себя, вспомнив прошлые воплощения и взяв ответственность за свои деяния, тогда Мавзолей в качестве Врат Ада будет не нужен как урок и мы овладеем «чёрным цветом» — Силой безусловной Смерти, что приведёт к полному очищению срединного мира через разрушение отжившего своё. И появлению Огненной Веры, что спасёт Русь и, затем, весь мир. Нас ждёт величайший подвиг духа русского народа, стремительный рывок в светлое будущее, яркие победы и успех, что уже происходит здесь и сейчас.

— Когда начнётся Жатва?

​​— Страж Богов протрубит в Рог – услышат все. Видим как Дар Человечеству «молодильных яблок» — Живой Материи, создаваемой в соответствии с Замыслом Творца по Кону Триединства. И открытие рун — обретение Мёда поэзии и проявление Асгарда на Руси, что пробудит всех Бояр.

— Что такое руны?

​​— Изначальные колебания мироздания, отражающие состояния материи во взаимодействии со средами. Руны — это «первозвуки», упорядочивающие материю, своим взаимопроникновением создающие образы, по которым течёт сила. Магия рун — это способность осознанного создания рунических связей и видение первозданных сред через их упорядочивание. Эти среды — цвета радуги, чистые силы. Руны создают цвета и наоборот. Источник тайн. 24 моста 9 миров, что порождают все возможные возможности.

— В чём Предназначение в яви?

​​— Упорядочивать цвета радуги, создаваемые множеством оттенков, сотканных из всех творимых образов. Превращать смесь красок обратно в изначальные колебания, творя образы в сознании, через которые Дух протекает в Материю напрямую без искажений. Тем самым, исправляя Мироздание и исцеляя «слоги» и «слова» — людей. Гореть.

— Скольких убьёшь лично?

​​— Всевеликое множество тёмных оттенков, породивших загрязнение радуги. Огонь не имеет оценки, ибо создан сжигать и своим движением порождать большее. Всех.

— Как тебя можно убить?

​​— Меня нельзя убить, как нельзя уничтожить букву «А». Это же относится и к моим братьям и сёстрам. Убить можно только «слово с ошибками», искажённое, проклятие.

— Что ждёт тёмных на Руси?

​​— Сожжение. Огнём осознания. Что движет плотью Бояр. Для этого откроются все возможности и способности. Первыми у тех, кто осознанно идёт по Тропе самопознания через кресение — созерцание и осознавание. Богопознание — в себе Бога и себя Богом осознание. Так развивается всё Творение. Самосотворение через познание и есть Яр.

— Сколько всего Бояр?

​​— Узнаем по количеству изданных книг, что печатаются на пожертвования и дарятся в особом состоянии, каждый раз открывая новое видение. Так вместе пробуждаемся.

— Сколько будет частей до Великой Победы?

​​— Девять. В каждой откроем один из миров. Врата Ада были первыми — так вернулся из изгнания. Вторая часть Саги называется «Две. Богини». Один просыпается видами, делением пополам — так Дух творит Материю. В Единстве Двойственности светая Троица. Един и Две — Первые Боги.

— Откуда истоки скандинавских саг?

​​— Однажды осознал, что если бы хотел спрятать правду на самом видном месте, то сделал бы это именно так. Саги, как и русские народные сказки, отражают путь Духа, это путеводная карта Конца Времён. Пророчества. Как и эта Сага, что пишется Кресением. Жизнью. И Святой Войной.

— Что в Конце?

— Слияние всего в Одном.

— А в Начале?

— Деление Одного на Две.

— Как люди уверуют?

— Сердцем.

— Наивысшая цель?

— Царство Божие на Земле.

— Кто ты?

— Ас.

продолжение следует….

 

Заказать Книгу Огня